Из бурной жизни «Морских Ястребов. Мартин фробишер - необычные истории из истории Суровый фробишер

Мартин Фробишер (1539 1594) английский пират, исследователь, приватир. В 1585-1586 годах в качестве вице-адмирала участвовал в плавании Дрейка в Вест-Индию и сыграл важную роль в захвате Санто-Доминго и Картахены. В 1588 году за участие в сражении с испанской Непобедимой Армадой возведен в рыцарское достоинство. 26 июля 1588 года на борту флагманского судна английского флота Ак Ройял адмирал Хоуард посвящал в рыцари моряков, отличившихся в сражении с Непобедимой Армадой. На палубе, среди удостоенных высокой чести стоял командир корабля Триумф, самого крупного корабля королевских морских сил. Этот человек, блестящий представитель когорты морских волков Елизаветы, оказался, пожалуй, самой героической фигурой в сражении. После разделения флота на четыре эскадры ему было поручено командование одной из них. И вот теперь прежние и нынешние подвиги были оценены по заслугам. Отныне этот человек стал именоваться сэр Мартин Фробишер. Фробишер человек грубоватого, неистового нрава, сокрушавший все препятствия на своем пути, был невероятно силен и храбр, как лев. Несмотря на ужасный характер, он снискал огромную популярность среди англичан и добился уважения самой Елизаветы. Он родился в 1539 году в Йоркшире в уэльской семье, переселившейся в Англию еще в середине XV века. Его отец, Бернард Фробишер, был одним из наиболее почтенных в округе людей. Мать происходила из семьи сэра Джона Йорка, известного лондонского купца. В 1542 году отец умер, и мальчика отправили в Лондон к деду. Внук понравился сэру Джону, в одном из писем он с удовлетворением замечал, что маленький Мартин обладает сильным характером, отчаянно дерзкой храбростью rfoT природы очень крепок телом. Сэр Джон, который вкладывал деньги во многие морские экспедиции, решил сделать из Мартина моряка. С ранних лет мальчик начал выходить в море. Первые большие плавания он совершил к берегам Гвинеи в 1553 и 1554 годах. Во время второго из них произошли события, позволившие юноше проявить свой характер. Один из туземных вождей перед началом торговли потребовал от англичан оставить заложника. Мартин отправился на берег добровольцем. В течение девяти месяцев туземцы удерживали его как заложника, бросили его в тюрьму. Он и пират по имени Стренгуэйс пытались захватить португальскую крепость в Гвинее, но португальцы схватили его. Каким образом он сумел выбраться на свободу неизвестно, но уже в 1559 году он находился в Англии и совершил плавание в Средиземное море к берегам Магриба. В 1563-1574 годы Фробишер занимался и пиратством, и приватирством. В сообществе с Хоукинсами и Киллигрю он захватил в море много призов.

Когда ему не удавалось достать каперскую грамоту, он действовал на свой страх и риск. В 1563 году некий купец снарядил три корабля для каперства, одним из них командовал Фробишер. В мае он привел в гавань Плимута пять захваченных французских кораблей; в 1564 году захватил в Ла-Манше корабль Кэтрин, который вез в Испанию гобелены для самого короля Филиппа II. По возвращении в Англию Фробишера посадили в тюрьму, но длилось заключение недолго. Уже в 1565 году он оказался на свободе и на корабле Мэри флауэр вновь вышел на промысел. В последующие годы он грабил на законных основаниях. Так, располагая лицензиями, полученными от вождей французских гугенотов принца Конде и кардинала де Шатильона, он в 1566 году захватывал суда французских католиков. В 1569 году Фробишер получил патент на приватирство от принца Вильгельма Оранского. В эти годы его неоднократно арестовывали, и английское правительство отправляло неукротимого разбойника в тюрьму, однако до судебного разбирательства дело ни разу не доходило. Знание и опыт молодого моряка, несомненно, делали его услуги необходимыми правительству, и оно закрывало глаза на его проступки. В августе 1569 года его арестовали за пиратство. Он почти год провел в Лондонской тюрьме. Освободили его благодаря ходатайству леди Элизабет Клинтон, жены адмирала Англии и фаворитки королевы Елизаветы. В 1570 году Мартин Фробишер был уже на службе у королевы. Однако это не мешает ему нападать на корабли для личных целей. Однажды, плывя в Ирландию по поручению королевы, он захватил немецкое и несколько французских судов. Имя Фробишера было известно и за пределами Англии. Филипп II в 1573 году интересовался возможностью приема моряка на испанскую службу, но точные обстоятельства, при которых это происходило, неизвестны. Во всяком случае, авантюрист был замешан в различные заговоры в Англии и в Ирландии в 1572-1575 годах и, возможно, приложил руку к их раскрытию. Третий этап жизни Фробишера знаменателен тем, что удалой пират и приватир превратился в пионера покорения Арктики и поневоле стал одним из знаменитейших мистификаторов эпохи. XVII век жил надеждой открыть северо-западный проход в Китай, Японию и Индию. Фробишер, знакомый с географическими данными того времени, полученными им от португальских мореплавателей и английских ученых, решил отыскать неизвестные пути в восточные страны. В 1574 году власти санкционировали его экспедицию. К ней присоединился Майкл Лок, как и Фробишер, стремившийся отыскать этот путь. Деньги на экспедицию поступали медленно частично из-за того, что еще не были забыты пиратские подвиги Фробишера.

Наконец в июне 1576 года он отправился в плавание. Два корабля Габриэль и Михаэль и пинасса вышли в июле из Дептфорда, прошли Северное море, обогнули Шотландские и Фарерские острова и добрались до южной оконечности острова Гренландия. Не выдержав трудностей перехода, одно из судов, Михаэль, вернулось в Бристоль; пинасса погибла в пути. Фробишер на Габриэле с командой из восемнадцати человек отважно пробивался во ладах, пока не вышел в залив, названный впоследствии его именем. Отсюда корабль Фробишера повернул обратно и вернулся в Харвич 2 октября. Его возвращение произвело сенсацию в Англии. Дело в том, что на пустынном берегу новооткрытого залива были найдены черные камни с прожилками, очень похожими на золото. Немедленно была организована компания с участием королевы, важных государственных сановников и магнатов Лондонского Сити. Цели следующей, второй экспедиции определялись не столько поисками северо-западного прохода, сколько освоением открытой Золотой земли, названной королевой Мета Инкогнита (Неведомая цель), оттуда намеревались вывезти как можно больше руды. Трудностей с финансированием не возникло. Елизавета пожертвовала 500 фунтов стерлингов и предоставила военный корабль. Экспедиция вышла в море в мае 1577 года и вернулась в сентябре. Было привезено около 200 тонн неизвестной черной породы с золотыми блестками; прихватили также троих местных аборигенов-эскимосов мужчину, женщину и ребенка. Судьба несчастных"северных туземцев была печальна, и они вскоре умерли. А шумиха вокруг руды не утихала еще долго. Известный немецкий ученый Бурхард Кренич исследовал новую породу и дал оптимистический прогноз по поводу возможного содержания в ней золота. Все наперебой помещали деньги в сказочно богатое предприятие. Королева вложила в дело 1350 фунтов, а граф Оксфорд 2 тысячи фунтов. Было решено отправить в следующем году пятнадцать судов с горняками, каменщиками, золотодобытчиками, привезти 2 тысячи тонн камня, на месте находки заложить форт и организовать масштабную добычу руды. Отплыв в мае 1578 года, 15 кораблей Фробишера с трудом выдержали тяжелое плавание и в жалком состоянии добрались до Гудзонова залива, однако попытки освоить местность оказались тщетными, и пришлось возвращаться в Англию, загрузив на корабли новую партию золотых камней. Но после повторных исследований выяснилось, что никакого золота в руде нет. Компания потерпела полный крах; многие пайщики обанкротились. Горькая участь постигла и инициатора плавания его арктическая одиссея потерпела фиаско.

Десятилетний период жизни Фробишера, предшествующий борьбе против Непобедимой Армады, был отмечен несколькими важными событиями. После участия в подавлении Ирландского восстания 1578 года Фробишер, по-видимому, вновь занялся пиратством. В 1582 году он должен был направиться в Азию в составе экспедиции Эдуарда Фентона, но из-за разногласий с командующим отказался от плавания. В 1585-1586 годах Фробишер в качестве вице-адмирала участвовал в плавании Дрейка в Вест-Индию и сыграл важную роль в захвате Санто-Доминго и Картахены. Накануне битвы с Армадой он командовал флотом Ла-Манша и крейсировал в приливе, охраняя побережье Англии от испанского вторжения. После разгрома испанцев в 1588 году Фробишер продолжал играть ведущую роль в антииспанской борьбе. Как и Хоукинс, он считал, что борьбу против Испании необходимо сосредоточить на ее золотых коммуникациях с Вест-Индией. Фробишер участвовал в нескольких операциях у Азорских островов по перехвату галионов(1589,1590,1592,1593). В 1594 году, когда испанские войска высадились в Бретании и захватили Брест, создав угрозу вторжения в Англию, Фробишера назначили командовать маленькой эскадрой, направленной для помощи французским гугенотам, действующим против испанцев. В ноябре, при штурме форта Крозон в окрестностях Бреста, он был смертельно ранен и вскоре умер.

(ок. 1535 - 1594)

Северная Америка и в особенности территория нынешней Канады в XVI веке возбудила особый интерес у французов. В 1506 году Жак Картье вошел в устье реки св. Лаврентия и основал там колонию Новая Франция. Это до некоторой степени послужило препятствием для экспансии англичан в глубину страны. В 1576 году английское правительство выслало экспедицию из двух небольших кораблей с целью установить существует ли около американского континента так называемый северо-западный пролив, ведущий к берегам Азии. Во главе экспедиции отправился путешественник Мартин Фробишер .

Он обошел с юга побережье Гренландии и направился на запад, где к северу открытого уже Джоном Каботой Лабрадора обнаружил неизвестный пролив, куда и зашел на своих кораблях. Однако выхода не нашел, так как это не был пролив, а глубокий залив крупного острова, названного позднее Баффиновой землей. Вернувшись в Англию, рассказал об обнаруженных им залежах черного камня, якобы содержащего золото (это был пирит). Это облегчило ему организацию второй экспедиции. Через год он привез этот камень на трех судах.

В 1578 году королева Елизавета выслала Мартина Фробишера с эскадрой из 15 судов на это же место. Тем временем оказалось, что привезенный им камень совершенно бесполезен и плохо бы пришлось путешественнику, если бы не то, что во время экспедиции он исследовал часть побережья Западной Гренландии и объявил остров владением королевы. За это он получил звание вице-адмирала (несмотря на то, что Гренландия никогда не стала колонией Англии). В 1585 году Фробишер во главе эскадры под командованием Френсиса Дрейка направился в Западную Индию, где эскадра нанесла военное поражение и крупные потери испанцам. Через год Фробишер вместе с Дрейком вернулся в Плимут. Будучи командиром корабля во время битвы с испанской „Непобедимой Армадой" в 1588 году Фробишер отличился. После битвы он получил дворянское звание.

Выступив в поддержку первого Бурбона Генриха IV, Англия в 1594 году вмешалась в гражданскую войну во Франции. Эскадра из 10 кораблей под командованием Фробишера должна была атаковать форт Крозон в Бретани. Во время этой ненужной битвы (Генрих и без того пришел к власти) Фробишер был ранен, перевезен в Портсмут, где и умер.

Фробишер был способным мореходом, но не умел делать выводы из своих экспедиций. Он упорно возвращался в открытый им залив, считая его проливом. Столь же упорно он считал пирит золотой рудой. Несмотря на это его описания путешествий в географическом отношении весьма ценны. Фробишер одним из первых исследовал побережье Гренландии.

Ошибка Фробишера не была исправлена почти три века. Только лишь в 1862 году американский полярный исследователь Чарльз Франсис Голл (Холл) обнаружил, что предполагаемый пролив в действительности является заливом и назвал его именем открывателя.

Вот и настал черёд давно обещанных историй о морских похождениях и естествоиспытателях.

Сегодня наши герои - достославные морские каперы её Величества.
Авантюристы и Рыцари Фортуны (sic! без кавычек!). В честь них отребье времён Тича прозывало себя «джентльменами Удачи»... Ну да, как же как же... те ещё джентльмены. Не то что Рэйли, Дрэйк или тот же Гилберт...

Одним словом, презентую блестящие байки от Антрекота .
Там, на Уделе Могултая можно прочесть немало виртуозно пересказанных биографий и «житий». Есть и легенды о «Морских Ястребах» . Конечно, ради красного словца там можно углядеть немало неточностей. Но для погружения в дух эпохи это и неважно.
А вот отсылки упомянутых имён сделать важно и необходимо. Чем я и займусь.
Итак, WELCOME TO THE REAL WORLD OF BRITISH PRIVATEERS -- ELIZABETHAN SEA HAWKS !

Родина Драконов
*
Это было время, когда адмирал пиратской эскадры мог отвернуться от горящего испанского фрегата и бросить людям на мостике: «Sic transit gloria mundi».
Это было время, когда Ее Величество могла шугануть неугодившую фрейлину девятибальным матросским матом. Окружающие поняли бы обоих.

Во время боя с Непобедимой Армадой, когда маленький легкий кораблик Хоукинса несся по гребню волны, а испанский флагман провисал у ее подножья, Хоукинс перегнулся через борт и, углядев на палубе «испанца» командующего вторжением герцога Медину-Cидонию, прокричал ему в лицо на языке древних римлян всю его родословную - так, как Хоукинс ее себе представлял.
В испанском Хоукинс был слабоват, а герцог вряд ли смог бы оценить соль обращения, будь оно сделано по-английски. А вот прекрасной латынью они владели оба.

Те, кто пустил ко дну Непобедимую Армаду, очень любили говорить и действовать красиво.
Превращали судьбу в спектакль. Обогащали классику личным опытом.
C Господом Богом находились в сложных отношениях. Человек, стоящий у руля, кивком или мановением руки, определяющий судьбу другого человека, корабля или государства, может, конечно, считать себя орудием Господним - если ему требуются оправдания. В оправданиях же эти люди, как правило, не нуждались.

В Англии того времени, как в театре, можно было все. Можно было взлететь к потолку - надо было только придумать крылья. Можно было делать политику - неудачники поднимались на эшафот, победители - на ступеньку ближе к трону. Можно было выйти в море - неудачники горели и тонули, победители делались адмиралами. Можно было писать стихи - неудачники тонули в Лете, победители становились Cпенсерами и Марло, в крайнем случае, Шекспирами.
Посмертная слава гарантировалась ударом кинжала в глаз.

Приехавший в Лондон вскоре после французский посол мсье де Морней в некотором недоумении отписывал своему повелителю, что реакция английского общества совершенно однозначна:
«- Боже, какой олух! Ну кто так устраивает мятеж...»,
и что некоторые вельможи, в приватной, естественно, беседе, добавляли:
«- Если бы за это дело взялся я, все кончилось бы совершенно иначе», что ни в коей мере не означало нелояльности по отношению к Её Величеству.
В любой другой стране разгромленный мятежник хотя бы на некоторое время становился местным воплощением дьявола. В Англии он был просто разгромленным мятежником, ну ещё дураком... иногда.

А еще был город Лондон. Сырой серый каменный город, где на улице трудно разминуться двоим, а воздух по цвету и вкусу напоминает знаменитое имбирное пиво. Этот город так легко оставить за спиной, чтобы уплыть в южные моря, очередную интригу, стихи или науку, чтобы вернуться и вдохнуть ещё раз воздух цвета и вкуса имбирного пива.

сэр Фрэнсис Дрэйк
Это время прошло. Англия перестала быть родиной драконов.
Фрэнсис Дрэйк , который тогда еще не был сэром, и тоже плохо знал испанский, на каких-то переговорах о выкупе переделал свою фамилию под испанскую фонетику так: «эль драко», что означало - «дракон».
Имя это стараниями сэра Фрэнсиса и его коллег стало сначала собственным, а потом снова нарицательным.
Очень похоже на англичан:
в гербе - Cв.Георгий, боевой клич: «Белый дракон!», и в случае неприятностей, свечку ставят обоим.

Еще десять лет назад в любом портовом кабаке можно было услышать песню о том, как старое корыто с гордым названием «Фалькон» вернулось в лондонский порт втроём - вместе с испанским «купцом» и вздумавшим защищать «купца» фрегатом испанского королевского флота.
Как сказал нищий лендлорду: «спускайте на меня вашу собаку, сэр, я ее съем».

Эту песню больше не поют [собственно, после 1601-го] ...
Некогда безобидная, теперь она оскорбляет слишком многих. И дело тут не в авторе текста, который, во-первых, вполне благонадежен, а во-вторых, давно мёртв, а в авторе факта, капитане старого корыта, который спит сейчас в камере Белого Тауэра.
В комнате под самой крышей, где из окна вид на рассвет, на Темзу и облака, а что касается обвинения в государственной измене, то оно полностью соответствует действительности. [???]

***
К слову, именно Дрэйк и его кузен Хоукинс в 1590 основали лечебницу и пансионат для престарелых моряков и моряков-инвалидов (ветеранов битвы с Армадой). С 1594-го - «the Hospital of Sir John Hawkins, Knight, in Chatham».

* Протоястреб или как все началось

сэр Джон Хокинс
Как говорил Дюма, «у великих событий маленькие причины». Морская война между Англией и Испанией началась из-за жадности испанского налогового ведомства, встречной жадности и неразборчивости английского купца и непорядочности двух испанских аристократов.

А было дело так.
Филипп Второй, желая пополнить казну, ввел налог на покупку лицензии на ввоз рабов в Новый Свет. Налог был убийственный. Цены на рабов взлетели вдесятеро. Работорговцы начали выходить из дела, а колонии - задыхаться без рабочих рук. И тогда кому-то из губернаторов на побережье пришла в голову светлая идея - подключить третью сторону. И по торговым каналам зазвенело, что нужен надежный человек с контактами в Африке для занятия контрабандой.
Через некоторое время звоночек дошел до торгового дома Хоукинсов. И Джон Хоукинс с небольшой флотилией пошел к берегам Сьерра Леоне. Покупать рабов он там не стал - с чего бы? - а просто ограбил португальскую работорговую факторию на весь живой товар. И привез его в Новый Свет.
Вошёл в гавань Санто-Доминго, наставил пушки на город - и заставил губернатора купить у него рабов по цене втрое ниже рыночной. И мирно уплыл восвояси, потому что местная эскадра почему-то гонялась за слухами о голландских пиратах милях в трехстах от базы.
И все довольны - кроме португальцев, конечно, ну, и рабов - но тех-то кто же станет спрашивать?

Второй ходкой Хоукинс решил кадровые проблемы Рио дель Хача, а вот с третьей вышло нехорошо.
Он обошел несколько островов - и у побережья Кубы угодил в ураган, снесший его с курса и сильно потрепавший его корабли. Нужно было срочно чиниться, потому что флагман «Иисус из Любека», купленный еще Генрихом VIII, взятый напрокат у короны и давно уже на самом деле отслуживший свое, вообще непонятно как держался на воде.

carrack Jesus of Lübeck (1546)
И Хоукинс двинулся к ближайшей гавани - Сан Хуан де Уллоа.
А там как раз ждали прибытия конвоя с новым вице-королем Мексики на борту. Хоукинса приняли за оный конвой - и беспрепятственно впустили. Надо отдать Хоукинсу должное - злоупотреблять доверчивостью местного начальства он не стал, а просто встал на якорь и начал чиниться - и даже расплатился с портовыми властями за материалы частью своего товара.

И все бы хорошо, но 16 сентября к Сан Хуан де Уллоа подошел задержавшийся из-за того самого шторма испанский конвой под командой адмирала Франсиско де Луйана и действительно с вице-королем доном Мартином Эрнандесом на борту.
А Хоукинс уже окопался, у него батареи на мысу стоят. Отбиться можно, тем более, что с севера шторм подходит. Но между Англией и Испанией нет войны - как посмотрит королева на неспровоцированное уничтожение испанской эскадры вместе с вице-королем?

У испанцев картина та же - шторм близко, до других гаваней еще идти, а прорываться через хоукинсов огонь - дорогое удовольствие, да и неизвестно, получится ли. Так что, стороны тихо сходятся и решают, что Хоукинс - представитель дружественной державы, зашедший в гавань по своим делам. Испанцы выдают ему соответствующий документ - и мирно проходят в гавань мимо молчащих батарей.

Но идальго, как известно, хозяева своего слова. И держать обещание, данное какой-то английской сволочи, никто не собирается. Де Луйан потихоньку посылает в Вера-Крус за солдатами, вице-король отбывает в Мексику первой пинассой (а эти английские болваны и не подумали взять заложника) - и 24 числа испанцы атакуют батареи, захватывают их - и открывают огонь с берега и с кораблей по судам Хоукинса в гавани.

Надо сказать, что моряком Луйан был таким же как и идальго - при троекратном превосходстве в кораблях и пятикратном в людях, два корабля он все же упустил - Хоукинс на «Миньоне» и его дальний родственник Дрейк на «Юдифи» прорвались и ушли.
[см.: статью о Битве при Сан Хуан де Уллоа (1568)]
В Англии эта история вызвала грандиозный скандал.
Причем, причиной скандала было не существо, а обстоятельства дела - поймай де Луйан Хоукинса на контрабанде или чем еще и потопи по этому поводу всю эскадру в полном составе, английское общественное мнение ухом бы не повело.
Но вот данное и без колебаний нарушенное слово, и характер обвинений, предъявленных Хоукинсу (см. ниже) привели англичан в неистовство. Когда же выяснилось, что большую часть пленных англичан послали на галеры или заставили строить волноломы, взвился уже и Тайный Совет - а тут как раз удачная буря занесла в гавань Саутхэмптона несколько испанских транспортов, на борту которых, в числе прочего, было и жалование войскам Альбы в Нидерландах.
[Об этих событиях, в частности, повествовал на старости бывший канонир Хокинса, Джоб Хартоп , вернувшийся спустя годы с испанских галер...]

Елизавета подумала-подумала, да и конфисковала эти корабли в качестве компенсации за «Иисуса из Любека». В результате температура англо-испанских отношений упала еще на градус, а Альба остался без денег и, чтобы заплатить своим наёмникам, ввел на оккупированных территориях знаменитый налог «десятый грош» (одну десятую с продажи любого товара), окончательно бросивший большие торговые города в объятия гёзов.

Да, а Хоукинс примерно неделю был невинной жертвой и всеобщим любимцем, пока не выяснилось, что он, собственно, ввозил контрабандой. Тут общественное мнение повернулось к нему спиной, королева заявила, что это "dreadful dastarly deed truly deserving of heavenly retribution" - и голову Хоукинса спасли только настойчивые требования Филиппа , чтобы ему ее отрубили.
Вернее, даже не требования, а предъявленные обвинения.
Филипп, со свойственным ему разумом и тактом, вменил Хоукинсу не работорговлю (в Испании-то она была вполне законной), не контрабанду (что англичане бы поняли), не вооруженный шантаж, в котором Хоукинс был виновен хотя бы формально, а факт торговли с колониями в Новом Свете - на что, как известно, имеют право только подданные Его Католического Величества, ну и еще подданные короля Португалии.

Так что, любые меры по отношению к Хоукинсу выглядели бы как согласие с этим пунктом - а этого правительство Её Величества позволить себе не могло. Он просто угодил в глубокую немилость, из которой вышел, когда помог Уолсингэму раскрыть заговор Ридольфи .

Хоукинс пришел в ум, занялся каперством, преуспел на этом поприще, командовал частью флота в Армаду и стал лордом адмиралтейства. Но тех рабов ему поминали до конца его дней.

А младший кузен его Фрэнсис [собссно, Дрэйк], торговавший не рабами, а пряностями, успел хорошо посмотреть на испанский Мэйн и тоже решил, что есть занятия прибыльнее, а главное, намного спокойнее торговли.
И в тот же год попросил у королевы каперский патент.
И - поскольку отношения с Эскориалом испортились начисто - получил его...

* Маленькая «Месть»

сэр Ричард Гренвилл
Год 1591.
В проливе между островами Флорес стоят семь кораблей - шесть судов эскадры Ховарда , второго лорда адмиралтейства, и «Месть» сэра Ричарда Гренвилла , выступающего в данном случае как частное лицо (что важно). Стоят, чинятся, до выхода «серебряного флота» еще месяц, время есть.

Вдруг посреди всей этой благодати появляется курьерская пинасса с пакетом от герцога Кумберлендского, чей флот в тот момент болтался где-то у берегов Португалии.
Оказывается, что Филипп Испанский, окончательно наскучив постоянными экскурсиями в его карман, отправил на юг сводную эскадру из 53 кораблей с приказом раз и навсегда... И Ховарду приказано немедленно отваливать, потому что идут очередные переговоры, а он как-никак государственный служащий.

Ховард с Гренвиллом начинают готовиться к выходу - и тут в пролив вламывается эта самая испанская эскадра, видно, решившая перед заходом в Картахену проверить парочку подходящих закоулков.
И Гренвилл сигналит Ховарду - Я, мол, в отличие от вас, частное лицо, вы идите, а я тут пока постою .
И Ховард уходит, а Гренвилль смещается к выходу из пролива и становится там. Испанцы не верят своим глазам - одиночный корабль принимает бой с эскадрой. (Причем, «Месть» с ее водоизмещением в 550 тонн была большим кораблем разве что по английским меркам. Флагман испанской эскадры, «Сан-Фелипе», был, например, больше ровно в три раза.)

Через 30 часов испанцы уже ничему не удивлялись.
Бой продолжался примерно столько .
Где-то к вечеру этот самый «Сан-Фелипе» умудрился-таки зайти с наветренной стороны, и отрезать «Мести» ветер. После чего еще чуть ли не сутки «Месть» пытались взять на абордаж. Про Ховарда они уже думать забыли - им нужно было смывать пятно с репутации. В конце концов, когда корабль был уже безнадежно поврежден, две трети команды выбито, а Гренвилл смертельно ранен, команда сдалась.

[говорят, Гренвилл не желал сдаваться не взирая ни на что... Когда боеприпасы закончились, но оставался порох, он хватал людей за шиворот и приказывал им подорвать судно:
«Топите корабль, Мастер-Канонир, потопите его вчистую! Развалите мне его пополам! Окажемся, друзья, на Небесах, но не в лапах испанцев!»
С этим команда была не согласна. И даже офицерский состав мечтал лишь об окончании этого отчаянного морского сэппуку... Они сдались при первой же представившейся возможности - когда истекающий кровью капитан уже не мог никого застрелить за неповиновние...]

Испанцы сняли людей, поставили на «Месть» свою призовую команду и пошлепали в ближайший порт, потому что эскадра - минус шесть кораблей, плюс масса тяжелых повреждений - была совершенно не в том состоянии, чтобы кого-либо преследовать.
«Месть», впрочем, затонула, так и не дойдя до порта, по причине травмы, несовместимой с жизнью. Гренвилл помер на второй день по той же причине...
Останься он в живых, дело могло бы обернуться по-всякому - у испанского командования был к нему приличный счет, - а так, испанцы, потрясенные берсеркерской - как они считали - отвагой англичан, просто отпустили команду на все четыре стороны.

[Гренвилл умирал несколько дней, шипя и брызгая слюной. Его словами неизменно были разного пошиба формулировочки в адрес его людей, которых он обзывал «предательями и псами»]

Испанское же морское командование было сильно удивлено, когда их разведке удалось добыть отчет английского адмиралтейства об этом происшествии, где действия Гренвилла квалифицировались как разумные и грамотные.
С точки зрения адмиралтейства, он совершил только одну ошибку - принял бой в самом проливе, тогда как надо было выйти - и запереть испанцев внутри. А завершался отчет совершенно убийственной рекомендацией:
«Ввиду вышесказанного, предлагаем впредь считать соотношение один к трем рабочим, один к пяти - приемлемым» .

***
Интересные факты от себя (точнее, из русской Вики ;Ъ)

* «Правдивый отчёт» Рэйли описывает Гренвилла как национального героя; после его воспел Теннисон. На самом же деле вся морская карьера Гренвилла была упрямо-импульсивной.
В 1585 году ему нужен был небольшой корабль, чтобы захватить на абордаж корабль испанцев, везущий драгоценности. Из ящиков корабля построили плот, однако он был очень хрупким и полностью развалился, когда Гренвилл вместе с командой перешли на судно испанцев.

* У Гренвилла был необузданный характер, и из-за этого его ненавидели все люди, которыми ему доводилось командовать. Он гордился легендами о своей ярости и сам помогал в их создании.
Есть легенда, что для устрашения пленённых испанцев, которые обедали за его столом, он разжевал, а затем и проглотил стеклянную рюмку, невзирая на струю крови, текшую у него изо рта.
Есть и другой вариант этой легенды: Гренвилл в обеденное время сжал в руке стакан и стал его надкусывать, он грыз его до тех пор, пока на скатерти не появилась кровь.

* Когда на острове Роанок в одной лодке обнаружилась пропажа кубка, выполненного из серебра, в ответ на это Гренвилл полностью разграбил и сжёг деревню индейцев и уничтожил все их посевы кукурузы

* Формулы Гилберта

Мартин Фробишер не был ни своенравным «морским волком» вроде сэра Фрэнсиса Дрейка, ни напыщенным придворным адмиралом. Этот мрачноватый, неотесанный йоркширец всегда говорил то, что думал, и твердо знал, чего хочет.
...в 1588 г., защищая Англию от испанской Непобедимой армады, он при всех грозился надавать пощечин своему непосредственному начальнику сэру Дрейку, если тот не будет воевать как положено, а продолжит гоняться за трофеями, «словно кобель за течной сукой».
Как писал современник, Фробишер «был не только великим, но и очень простым человеком, что вызывало у окружающих одновременно брань и любовь, ворчание и готовность вкалывать, не жалея сил» .

Именно ожидаемая прибыль, а не просто любовь к приключениям заставила Мартина Фробишера предпринять три путешествия на север Канады в поисках выхода к богатствам Китая и Индии.

В течение XVI в. Испания и Португалия практически монополизировали заморскую торговлю: испанцы господствовали в Америке, португальцы – в Африке и Южной Азии. Прорваться на эти рынки другим европейским странам было крайне трудно, почти невозможно. Единственным вариантом представлялся поиск альтернативного пути в Восточную Азию – Северо-Восточного прохода вдоль арктического побережья России или Северо-Западного – вокруг нынешней Канады. Обе пороги были, безусловно, опасными, однако открываемые ими торговые перспективы, казалось, вполне оправдывали риск.

Урвать свой кусочек «восточного пирога» жаждали многие английские купцы, вельможи и даже сама королева Елизавета I, поэтому он без особого труда нашел желающих вложить свои деньги в многообещающее предприятие.

Считать Фробишера глупцом несправедливо. Многие на его месте совершили бы ту же самую ошибку, стоившую королеве больших денег, многим морякам – жизни, а ему самому – собственного доброго имени. Другие на его месте постарались бы скрыть свои промахи. Но Фробишер не любил оправдываться, поэтому и стал посмешищем. А дороги вокруг английского Портсмута оказались, образно говоря, вымощены золотом.
...
Родина снова вспомнила о нем в 1585 г., когда началась война с Испанией. В 1588 г. в звании вице-адмирала он командовал самым крупным из сражавшихся с Непобедимой армадой английских кораблей, «Триумфом», который около Портленда дважды в одиночку отбил атаки четырех испанских галеонов. Только после этой победы Елизавета I простила Фробишеру финансовый крах трех сто полярных экспедиций и пожаловала суровому йоркширцу рыцарское звание – впрочем, за воинскую доблесть, а не за географические открытия.
***

P.S.
И если пытливый читатель всё же успел сунуть любопытный нос поинтересоваться содержимым ссылки на первоисточник у Антрекота, то он мог обратить внимание - не все, далеко не все байки о елизаветинской жизни посвящены там морским ястребам. Иные - просто вести с фронтов, о чём воспоследует отдельный пост.
А иные вообще не связаны с войной, но с кружком Рэйли, Сидни, Спенсера и Марлоу... И английский подзаголовок - «School of Night» - посвящённым говорит сам за себя...
Уж само собой, что об ЭТОЙ ТУСОВКЕ непременно будет отдельный пост! И может даже не один.

P.P.S. теперь мечта отыскать перво

Английский пират, исследователь, приватир В 1585‑1586 годах в качестве вице‑адмирала участвовал в плавании Дрейка в Вест‑Индию и сыграл важную роль в захвате Санто‑Доминго и Картахены В 1588 году за участие в сражении с испанской Непобедимой Армадой возведен в рыцарское достоинство

26 июля 1588 года на борту флагманского судна английского флота «Ак Рой‑ял» адмирал Хоуард посвящал в рыцари моряков, отличившихся в сражении с Непобедимой Армадой На палубе, среди удостоенных высокой чести, стоял командир корабля «Триумф», самого крупного корабля королевских морских сил Этот человек, блестящий представитель когорты «морских волков» Елизаветы, оказался, пожалуй, самой героической фигурой в сражении После разделения флота на четыре эскадры ему было поручено командование одной из них И вот теперь прежние и нынешние подвиги были оценены по заслугам Отныне этот человек стал именоваться сэр Мартин Фробишер

Фробишер — человек грубоватого, неистового нрава, сокрушавший все препятствия на своем пути, был невероятно силен и храбр, как лев Несмотря на ужасный характер, он снискал огромную популярность среди англичан и добился уважения самой Елизаветы

Он родился в 1539 году в Йоркшире в уэльской семье, переселившейся в Англию еще в середине XV века Его отец, Бернард Фробишер, был одним из наиболее почтенных в округе людей Мать происходила из семьи сэра Джона Йорка, известного лондонского купца В 1542 году отец умер, и мальчика отправили в Лондон к деду Вн»к понравился сэру Джону, в одном из писем он с удовлетворением замечал, что маленький Мартин обладает «сильным характером, отчаянно дерзкой храбростью и от природы очень крепок телом» Сэр Джон, который вкладывал деньги во многие морские экспедиции, решил сделать из Мартина моряка С ранних лет мальчик начал выходить в море Первые большие плавания он совершил к берегам Гвинеи в 1553 и 1554 годах Во время второго из них произошли события, позволившие юноше проявить свой характер Один из туземных вождей перед началом торговли потребовал от англичан оставить заложника Мартин отправился на берег добровольцем В течение девяти месяцев туземцы удерживали его как заложника, бросили его в тюрьму Он и пират по имени Стренгуэйс пытались захватить португальскую крепость в Гвинее, но португальцы схватили его Каким образом он сумел выбраться на свободу — неизвестно, но уже в 1559 году он находился в Англии и совершил плавание в Средиземное море к берегам Магриба.

В 1563‑1574 годы Фробишер занимался и пиратством, и приватирством В сообществе с Хоукинсами и Киллигрю он захватил в море много призов Когда ему не удавалось достать каперскую грамоту, он действовал на свой страх и риск.

В 1563 году некий купец снарядил три корабля для каперства, одним из них командовал Фробишер В мае он привел в гавань Плимута пять захваченных французских кораблей, в 1564 году захватил в Ла‑Манше корабль «Кэтрин», который вез в Испанию гобелены для самого короля Филиппа II По возвращении в Англию Фробишера посадили в тюрьму, но длилось заключение недолго Уже в 1565 году он оказался на свободе и на корабле «Мэри флауэр» вновь вышел на промысел В последующие годы он грабил на «законных» основаниях Так, располагая лицензиями, полученными от вождей французских гугенотов принца Конде и кардинала де Шатильона, он в 1566 году захватывал суда французских католиков В 1569 году Фробишер получил патент на прива‑тирство от принца Вильгельма Оранского В эти годы его неоднократно арестовывали, и английское правительство отправляло неукротимого разбойника в тюрьму, однако до судебного разбирательства дело ни разу не доходило Знание и опыт молодого моряка, несомненно, делали его услуги необходимыми правительству, и оно закрывало глаза на его «проступки» В августе 1569 года его арестовали за пиратство Он почти год провел в лондонской тюрьме Освободили его благодаря ходатайству леди Элизабет Клинтон, жены адмирала Англии и фаворитки королевы Елизаветы

В 1570 году Мартин Фробишер был уже на службе у королевы Однако это не мешает ему нападать на корабли для личных целей Однажды, плывя в Ирландию по поручению королевы, он захватил немецкое и несколько французских судов

Имя Фробишера было известно и за пределами Англии Филипп II в 1573 году интересовался возможностью приема моряка на испанскую службу, но точные обстоятельства, при которых это происходило, неизвестны Во всяком случае, авантюрист был замешан в различные заговоры в Англии и в Ирландии в 1572‑1575 годах и, возможно, приложил руку к их раскрытию

Третий этап жизни Фробишера знаменателен тем, что удалой пират и приватир превратился в пионера покорения Арктики и поневоле стал одним из знаменитейших мистификаторов эпохи XVII век жил надеждой открыть северо‑западный проход в Китай, Японию и Индию Фробишер, знакомый с географическими данными того времени, полученными им от португальских мореплавателей и английских ученых, решил отыскать неизвестные пути в восточные страны.

В 1574 году власти санкционировали его экспедицию. К ней присоединился Майкл Лок, как и Фробишер, стремившийся отыскать этот путь. Деньги на экспедицию поступали медленно частично из‑за того, что еще не были забыты пиратские подвиги Фробишера.

Наконец в июне 1576 года он отправился в плавание. Два корабля «Габриэль» и «Михаэль» и пинасса вышли в июле из Дептфорда, прошли Северное море, обогнули Шотландские и Фарерские острова и добрались до южной оконечности острова Гренландия. Не выдержав трудностей перехода, одно из судов, «Михаэль», вернулось в Бристоль; пинасса погибла в пути. Фробишер на «Габриэле» с командой из восемнадцати человек отважно пробивался во льдах, пока не вышел в залив, названный впоследствии его именем. Отсюда корабль Фробишера повернул обратно и вернулся в Харвич 2 октября Его возвращение произвело сенсацию в Англии. Дело в том, что на пустынном берегу новооткрытого залива были найдены черные камни с прожилками, очень похожими на золото. Немедленно была организована компания с участием королевы, важных государственных сановников и магнатов лондонского Сити.

Цели следующей, второй экспедиции определялись не столько поисками северо‑западного прохода, сколько освоением открытой «Золотой земли», названной королевой «Мета Инкогнита» («Неведомая цель»), оттуда намеревались вывезти как можно больше руды. Трудностей с финансированием не возникло. Елизавета «пожертвовала» 500 фунтов стерлингов и предоставила военный корабль. Экспедиция вышла в море в мае 1577 года и вернулась в сентябре. Было привезено около 200 тонн неизвестной черной породы с «золотыми» блестками, прихватили также троих местных аборигенов‑эскимосов — мужчину, женщину и ребенка. Судьба несчастных северных туземцев была печальна, и они вскоре умерли. А шумиха вокруг руды не утихала еще долго. Известный немецкий ученый Бурхард Кренич исследовал новую породу и дал оптимистический прогноз по поводу возможного содержания в ней золота. Все наперебой помещали деньги в сказочно богатое предприятие. Королева вложила в дело 1350 фунтов, а граф Оксфорд — 2 тысячи фунтов. Было решено отправить в следующем году пятнадцать судов с горняками, каменщиками, золотодобытчиками, привезти 2 тысячи тонн камня, на месте находки заложить форт и организовать масштабную добычу руды.

Отплыв в мае 1578 года, 15 кораблей Фробишера с трудом выдержали тяжелое плавание и в жалком состоянии добрались до Гудзонова залива, однако попытки освоить местность оказались тщетными, и пришлось возвращаться в Англию, загрузив на корабли новую партию «золотых» камней. Но после повторных исследований выяснилось, что никакого золота в руде нет. Компания потерпела полный крах; многие пайщики обанкротились. Горькая участь постигла и инициатора плавания — его арктическая одиссея потерпела фиаско.

Десятилетний период жизни Фробишера, предшествующий борьбе против Непобедимой Армады, был отмечен несколькими важными событиями После участия в подавлении Ирландского восстания 1578 года Фробишер, по‑видимому, вновь занялся пиратством. В 1582 году он должен был направиться в Азию в составе экспедиции Эдуарда Фентона, но из‑за разногласий с командующим отказался от плавания.

В 1585‑1586 годах Фробишер в качестве вице‑адмирала участвовал в плавании Дрейка в Вест‑Индию и сыграл важную роль в захвате Санто‑Доминго и Картахены. Накануне битвы с Армадой он командовал флотом Ла‑Манша и крейсировал в проливе, охраняя побережье Англии от испанского вторжения После разгрома испанцев в 1588 году Фробишер продолжал играть ведущую роль в антииспанской борьбе Как и Хоукинс, он считал, что борьбу против Испании необходимо сосредоточить на ее «золотых» коммуникациях с Вест‑Индией. Фробишер участвовал в нескольких операциях у Азорских островов по перехвату галионов (1589, 1590, 1592, 1593). В 1594 году, когда испанские войска высадились в Бретани и захватили Брест, создав угрозу вторжения в Англию, Фробишера назначили командовать маленькой эскадрой, направленной для помощи французским гугенотам, действующим против испанцев. В ноябре, при штурме форта Крозон в окрестностях Бреста, он был смертельно ранен и вскоре умер.

Землях и в Баварии вспыхивали и в начале XVII в. 14. Городская реформация в городах севера Германии Католическая церковь, которая сама являлась крупнейшим феодальным землевладельцем, служила в средние века идеологической опорой всего феодального строя. Для того чтобы привить простым людям сознание полного ничтожества своей личности и примирить их со своим положением, церковь пускала в ход...

Антарктиды оно пробило спустя 40 с небольшим лет после странствий Кука. Русским мореплавателям выпала честь начать новый отсчет времени. Два имени раз и навсегда вписываются в историю великих географических открытий: Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен и Михаил Петрович Лазарев. Судьба свела Беллинсгаузена и Лазарева в 1819 г. Морское министерство запланировало экспедицию в высокие широты Южного...

Возможно вас заинтересует